Потертый старинный амфитеатр близ Нескучного сада столь плотно не заполнялся давно. Хотя периодически здесь выступают вполне актуальные персонажи, типа Матисьяху, Gogol Bordello или рок-легенды Manowar, «Алиса» и др. Кстати об «Алисе». Ее традиционное летнее рандеву с фанами состоялось в том же зале на следующий день после концерта Басты и Гуфа.
От символических раскладов тут трудно увернуться. Generation-эстафета налицо. Когда «доктор» Кинчев демонически сообщал своему поколению о том, что «идет волна», и призывал держаться вместе, не бояться грома и встречать «новую музыку, новый стиль», ростовчанин Вася Вакуленко (он же Баста) и москвич Леша Долматов (он же Гуф) шли с букетами в первый класс.
Сейчас им чуть за 30. Они уверенно выдвигаются из сценической раковины Зеленого театра, помнящего перестроечные драки «алисоманов» и металлистов с «люберами», к своему все более многочисленному комъюнити и заявляют: «У нас другая волна, и она нас прокачивает, всем нашим пусть сопутствует удача…». Это рефрен из песни «Другая волна». Ею открывается прошлогодний совместный альбом Басты и Гуфа, с нее начинаются и их тандемные сейшены.
Два часа коллективных вибраций под доходчивые документально-откровенные речитативы, сворачивающие иногда в грубовато-беззащитную, угловатую лирику. У энной части представителей размытой эпохи «нулевых», очевидно, формируется собственный язык. Еще не позиция, но точно — общий угол зрения, некая сигнально-опознавательная система.
От американской рэп-матрицы остались некоторые внешние атрибуты, манеры, жесты, ритмика, иногда прикиды. В остальном — тут другой фундаментальный замес. К бардовской эстетике он ближе, чем к ганста-базару и российскому гопничеству. Корни у наших рэп-флагманов иные. В основном это все вполне адекватные, не косноязычные, порой образованные и начитанные молодые люди. И среди их публики полно таких.
В Зеленом, скажем, на Басте и Гуфе что год назад, что сейчас никаких проявлений отмороженности и радикальности заметить не удалось. Кач плавный, переходивший в красивую общую вертикальную «волну». Народ корректный, даже файеров не жгут.
Из проявлений слаженного общественного вызова — каждый третий в «мерчандайзе» Басты (вернее, Ноггано — второй его артистической ипостаси): футболки, бейсболки, шапки, шорты с числом «228». Это номер статьи УК РФ за незаконное приобретение, хранение, изготовление и перевозку наркотиков. А так — все чинно-благородно и все более оппозиционно.
В вип-ложе «тусили» граждане, прибывшие на элитных авто. Говорят, платили за билеты по 60 тыс. Им на возвышении поставили столы с фруктами и шампанским. Их час настал, когда пошло хитовое, про любовь: «Обернись», «Любовь без памяти» — дамы в дорогих туфлях качали бедрами.
Потом Баста превратился-таки в Ноггано и дал речевку про Калифорнию. Тут часть «випов» принялась за шашлык. То, ради чего они пришли, было спето. Оставались только финальные эффекты. Сотни зажженных огоньков мобильников под распев «никто не знает, как карта ляжет» и выход шестилетнего анапского мальчугана, по-взрослому прочитавшего первую известную тему Басты 1998 года «Моя игра».
На прощание Баста завел олимпийскую песню про возвращающегося в сказочный лес Мишку. Вакуленко родился за несколько месяцев до московской Олимпиады, так что парня можно понять.
Автор - Михаил Марголис, 22 июля 2011
Без сомнения можно сказать, что Баста и Гуф формируют систему ценностей поколения «нулевых».
~
См. также: ~
